Политика России

Страна реванша, или Как 93-й победил сегодня

Если кто и проиграл в России — политически, исторически, идейно — так это именно ельцинизм

Вэти пару дней в России вот уже двадцатьс лишним лет принято вспоминать тот,восставший Октябрь 93-го. Прикидывать,как бы все сложилось, если бы… У тех,кто постарше - пить, не чокаясь, проклинатьи оправдываться. Мне вспоминать нечего:я мало что соображалтогда. Но кое-что понимаю теперь.

Давот же, все перед глазами — я о стране,в которой мы живем.

Частоприходится слышать, что нынешняя Россия— плоть от плоти тогдашней победыельцинизма: от суперпрезидентскойреспублики до “экономического блокаправительства”, за четверть векаэффективно успевшего разве чтосостариться. Что и скорая Чечня, инеблизкая Украина, и дефолт со вступлениемв ВТО, и олигархический Лондон на парус полковниками-миллиардерами, и “неподлежащая пересмотру” приватизациязаодно с упорной скупкой американскихоблигаций — все это прямое следствиепреступного указа №1400 и дикого танкового“кегельбана”.

Всеэто правда, наверное. Но далеко не всяправда. Я гляжу на русский Севастопольи наш флаг над Пальмирой, наблюдаюмиллионную реку “Бессмертного полка”и итоги конкурсов “Имя России”, читаюстрадания глэм-оппозиции в фейсбуке,просматриваю темы выпускных сочиненийи заголовки в глобальных СМИ, и вижу —во всем этом никакой победы ельцинизманет и в помине.

Есликто и проиграл в России — политически,исторически, идейно — так этоименно ельцинизм. В реальности, он умербездетным, не оставив потомства. Он несподобился даже сочинить текст ксобственному гимну или написать романо своей расстрельной “победе”.

Вотчто для меня самое удивительное в томкровавом Октябре: не люди и не движения,защищавшие Верховный Совет, но те ихобразы и идеи, за которые они шли насмерть и которые, казалось, потерпелитогда сокрушительное поражение, —чудесным образом все-таки победили. Онипреодолели тотальную либеральнуюцензуру. Ворвались в кремлевскиекоридоры. Проросли в риторике “первыхкнопок” ТВ. Беседуют с миром на языкесоцопросов. Являют себя в геройстве техсмельчаков, которые и сегодня не желаютсдаваться врагу. До сих пор насыщаютнациональное сознание огромной страны.

Этиценности сегодня очевидны. Россия должнабыть сильной суверенной державой. ЕеАрмия и Флот — первые ее союзники.Русский народ — это разделенный народ,которому рано или поздно сужденовоссоединиться. Наш путь лежит в сторонеот “торного пути цивилизации”, которыйна практике означает лишь новыйколониализм, попирающий “вычеркнутыеиз истории” народы. Мамона — не нашбог. Есть кое-что поважнее человеческойжизни. Нашему роду не должно бытьпереводу. Русские не сдаются. Крым —наш.

Воткак все просто! То, что высмеивалось,вымарывалось, изгонялось из народногосознания все 90-е, нынче превратилось вмейнстрим, в едва ли не трюизм: “Ну да,Россия самоценна и всех победит, а какиначе-то?”

Ивсе это работает, дышит, обретает силузаконов, пересчитывается в миллионахтонн, стартует в небо и форсирует льды,дает смысл двигаться дальше целойстране.

СегодняМинобороны и Генштаб, уточняя военнуюдоктрину России и вычерчивая траекториюполета “Калибров”, исповедуют “оборонноесознание” первых защитников Приднестровьяи Абхазии. Российский МИД, в своемвиртуозном фехтовании с “западнымипартнерами”, действует в той, “октябрьской”логике сопротивления мировому Злу.Сохраненный или заново обретенныйгосконтроль над нефтью и газом, надатомом и коммуникациями, а такжезаваленная госзаказами “оборонка”, аеще геополитическое оружие в виде“потоков”, мостов и портов, — все этоотрада глаз для каждого государственника,который в 90-е противопоставил себяхаотизации.

Россия,которая сегодня выстраивает Евразийскийсоюз и стратегическую дружбу с Китаем,вернула себе Крым и мучительно возвращаетДонбасс, построила космодром и осваиваетновые ракеты, возрождает мясноеживотноводство и хохочет над санкциями,восстановила святость Победы 1945-го иперевернула вверх дном “Великуюшахматную доску” в Сирии, — нынешняяРоссия выросла из стихов, что читалисьна баррикадах у Дома Советов, озаренасветом тех всенощных лампад, согретабратским теплом тех уличных костров.

Вотэто едва ли не самое важное: долгожданноеобщенациональное единство по вопросамжизни и смерти, — те самые “86 процентов”,что так пугают рукопожатцев, — вырослииз того, казалось бы, невозможного “союзакрасных и белых”, сплотившихся в 93-м,чтобы вместе сдержать наступавший мрак.Там, на баррикадах, красное знамясоседствовало с православным крестом,потому что общее оказалось важнееразличий. Так и теперь Крым и Победа,“сложный” Донбасс и простое нежелание“лечь под Запад” объединяют девятьдесятых народа, как бы кто ни голосовална выборах.

Ивсе эти девять десятых выросли из тех,кто, казалось бы, проиграл в 93-м.